Роскошь — социально-экономический феномен, связанный с процессом потребления благ. Означает совокупность социальных практик, включающих в себя институционализированное демонстративное потребление благ, часто с последующим их уничтожением.
Суровый ветер перемен с Востока в свое время принес в Лондон Гогу Ашкенази. Кристофер Бэгли попытался разобраться в причинах и следствиях этого очаровательного стихийного бедствия — у нее на дому.
Мне приходится «шерше ля фам»: в избытке дорогих вещей хозяйку замечаешь не сразу. Соревнуясь за внимание входящего, предметы стараются затмить ее. В лондонском доме Гоги Ашкенази не знаешь, куда смотреть – то ли на бесконечную ширму работы Пьера Бобо, то ли на канделябры- пагоды, а вот еще рисунок Пикассо с сумасшедшей лягушкой. Хозяйка шедевров предпочитает не теряться ни в мире вещей, ни в человеческом мире. Деловая женщина и светская дама в шелковом платье Lanvin, несколько часов назад прилетевшая в британскую столицу из Казахстана на частном самолете, полагает, что самая ценная вещь на свете – это азарт, которого у нее в избытке. Дворецкий наливает чай, и она садится в кресло с таким видом, будто ставит себя на самое видное место в доме: нельзя же позволить какому-то Пикассо забивать такую красоту. Если бы тридцатидвухлетняя Ашкенази думала по-другому, то, вероятно, не имела бы всего, что у нее есть.
В списке достижений – дом за сорок пять миллионов в Холланд-парке, дружба с принцем Эндрю, ребенок от казахского олигарха, зятя президента этой нефте- и газоносной державы, диплом Оксфорда и трофеи с охоты – с настоящей, мужской, а не на мужчин. В общем, перед нами Остап Бендер в юбке. Способный усидеть сразу на двенадцати стульях.
В огороды великих комбинаторов часто кидают камни: к Гоге долетают только драгоценные. «Только доллар нравится всем. А я – не купюра». Свои долларовые, фунтовые и прочие тенге женщина с авантюрной биографической справкой заработала, по ее утверждению, сама. Ашкенази – глава нефтегазовой компании MunaiGaz, которую она в 2004 году основала вместе со старшей сестрой. Девушки прильнули к живительной трубе в правильное время, когда других желающих не было – во всяком случае, сейчас принято считать, что не было.
В нынешнем арсенале Ашкенази – золотые прииски и интернет-магазин. Доходы от этих предприятий она указывает в налоговой декларации. О том, что в налоговой не обозначишь, рассказывают британские газеты. Им не дают покоя ее дружеские связи – с принцем Эндрю и сыном Муамара Каддафи Саифом. Тридцатый день рождения Гоги и вовсе вывел британскую прессу из себя. Особенно тот факт, что принц Эндрю чокался водкой с моделью Натальей Водяновой. Зависть заволокла Туманный Альбион черной тучей и пролилась дождем нападок после того, как Гога сказала репортеру Evening Standard, что является доверенным лицом принца. А еще намекнула, что опальный финансист Джеффри Эпштейн (тот самый, который провел полтора года в тюрьме за вовлечение девочек-подростков в проституцию) и ее замучил непристойными предложениями. Потом долго отнекивалась, дескать, ее поняли неверно, но папарацци уже обложили ее дом. И Гоге пришлось в пожарном порядке на частном самолете ретироваться в приветливый солнечный Казахстан.
О жизни уроженки Жамбылской области, Гоухар Еркиновны Беркалиевой, можно было бы снять сериал – чтобы Борату неповадно было смеяться над казахами, которые оказались всех ловчей. Дочку члена ЦК компартии Казахской ССР Гоухар, что на казахском значит «бриллиант», из элитного московского дома с прислугой возила в школу черная «Волга».
В тринадцать, впрочем, за ней уже приезжал «роллс-ройс». Мама отправила дочь в частную британскую школу Stowe, обучение в которой зижделось на принципах стоицизма, – и там уже могла быть снята первая серия будущей мыльной оперы. Сюжет – поцелуи с учеником, за которые ее «приговорили» к наказанию: десять дней пришлось убирать дом учительницы. Британцы тогда проявили склонность к злословию, распустив слух о сексе в каморке уборщицы, среди метел и швабр. Гогу огорчила то ли непритязательность антуража, в который ее поместили, то ли болтливость, но школу пришлось сменить. В мыслях об испорченной репутации она провела лето на подиуме – работала моделью.
Поправлять реноме, а заодно изучать историю и экономику Гога отправилась в Оксфорд, где удачно сфотографировалась для университетского календаря – была мисс ноябрь. Уверенно двигаясь по намеченной траектории, красавица вскоре поставила на ней первый флажок: в Jermin Street Club Tramp, где вообще завязалось немало невероятных историй, познакомилась с магнатом Дино Лалвани, вскоре ставшим ее любовником. «В этот вечер Дино был с известной моделью, имя которой я вам не скажу, потому что теперь это моя подружка. Вообще-то он с ней не очень хорошо поступил. За секунду сбежал ко мне. Модель сказала: «Дино, я хочу домой». Он ответил: «Такси внизу, пока».
Гога вскоре отомстила Дино за подружку, уйдя так же, за одну секунду, к более галантному совладельцу «Формулы-1» Флавио Бриаторе. Дальше случился муж, американский отельер Стефан Ашкенази, подаривший Гоге звучную фамилию. Но гуляя по Малибу, она заскучала. «Подумала: неужели так будет всегда? И осознала, что должна сделать в жизни что-то еще».
Казахстан как раз распахнул инвесторам нефтяные объятия: Ашкенази получила контракт на строительство компрессорной станции. Наняла команду инженеров и принялась за дело. Бизнесом руководила в экстремальных ситуациях: однажды десять вооруженных бандитов штурмовали ее объект, чтобы украсть драгоценный грузовик с цементом. Люди, работавшие с Ашкенази, считают, что у нее мужской характер. «Она очень сосредоточена на том, что делает. И очень прямолинейна», – говорит Роберт Херсов, владелец шахты и компании частных самолетов.
Мужские черты – следствие отцовского воспитания: папа хотел наследника, и когда родилась дочь, стал делать вид, что она мальчик – брал с собой на охоту и рыбалку. Мама при этом настаивала на уроках музыки и танцев – и теперь Гога играет Рахманинова гостям из числа знатоков на Steinway&Sons в гостиной. Так что доминирует в этой конструкции все же женское.
В Казахстане Гога знакомится с Тимуром Кулибаевым, олигархом, контролирующим всю нефтяную отрасль страны. Кулибаева называют возможным преемником Назарбаева – в том невероятном случае, конечно, если эликсир вечной жизни не будет изобретен в срок.
У Гоги и Тимура, вообще-то женатого на дочери Назарбаева Динаре, родился сын Адам. Восточная демократия – западной не чета, и за любовь здесь никого не наказывают. О внебрачном сыне Кулибаева говорят вполне открыто. Ашкенази мудро продолжает дружить с отцом ребенка и отказывается обсуждать, продолжаются ли отношения по сей день. «Не хочу ставить его в уязвимую ситуацию». По слухам, Гога снова в положении, и снова имя счастливого отца не обсуждается. Роль принцессы Динары в этой истории напоминает Дианину в треугольнике с Чарльзом и Камиллой. Впрочем, исполнительнице роли Камиллы больше нравится другой принц. В 2007 году Эндрю в Аскоте даже представил Ашкенази своей суровой матери. Был ли между ними роман – неясно. Пресса скорее склонна приписывать ей интрижку с Джеффри Эпштейном, да и Кулибаев не сброшен с романтических весов.
Порывам Гоги превратиться в леди с безупречной репутацией настойчиво мешают газеты. Они раскопали историю про то, что Кулибаев купил у Эндрю имение Саннингхилл-парк и заплатил на пять миллионов больше положенного, вероятно, рассчитывая на продолжение знакомства вне пределов регистрационной палаты. А свела покупателя и продавца, по мнению журналистов, как раз Ашкенази. Daily Mail назвала ее «роковым риелтором» – что в иной ситуации можно было бы расценить как комплимент. «Не понимаю, что они имели в виду, – отбивается Ашкенази, – я представила моих друзей друг другу, не более. И Эндрю с Тимуром тут же начали общаться. Один подыскивал дом, другой – хотел продать. Вот и вся история». Оказывается, Кулибаев понятия не имел, что переплачивает, а как человек воспитанный, не считал возможным торговаться с принцем. Кто же мог подумать, что принц окажется барыгой? «В Sunday Times вообще собирались написать, что я получила комиссионные от этой сделки, – возмущается Гога. – Похожа я на торговку, по-вашему?». Смешной вопрос!
Подруга Гоги, бывшая лондонская it girl и нынешняя партнерша по бизнесу Каролин Стенбери считает, что англичане не перестанут интересоваться, кто теперь хозяйничает в их домах. «Здесь, в Англии, если ты богат и принадлежишь к высшему обществу, то должен до пенсии одеваться в Marks&Spencer, – сокрушается Стенбери. – А тут Гога – в огромных бриллиантах и платьях, которые только вчера показали на подиумах. Она ни капельки не стесняется себя и не подстраивается под их вкусы, и это, естественно, раздражает».
Мы садимся на диван в ее саду. Гога будто невзначай говорит, что не в обиде на лондонцев за то, что те считают ее содержанкой. «В Англии люди не понимают, как можно разбогатеть в тридцать два года. Здесь это почти невозможно, потому что все более-менее очевидные ниши заняты. А в Казахстане, в момент становления бизнеса – возможно. Да, мне досталось то, что англичане называют piece of cake, – но чтобы его получить, нужно было оказаться в нужном месте в нужное время».
Гога вспоминает бандитские девяностые в Москве: ни один британский аристократ не выжил бы в это время. «Нужно было толкаться. Но, если вы спросите у пэров и баронетов, что делали их предки, чтобы добиться статуса, они, возможно, признают, что в свое время их прапрадедушкам тоже пришлось хорошенько потолкаться».
Самый женский из бизнесов Ашкенази – люксовый ритейл-портал Gift-library.com, который Каролин Стенбери запустила в 2008-м (Ашкенази присоединилась к проекту в прошлом году). «С Гогой все можно увеличить, усилить и улучшить, – говорит Каролин. – Она готова браться за любой бизнес и хочет, чтобы он непременно принес миллионы». Теперь на сайте можно купить далеко не только клатчи VBH и изумрудное колье Noa.
Скупых на чувства англичан подкупает ее простота: она никого из себя не строит, не желает казаться тем, кем не является, часто и много смеется. Например, когда рассказывает мне о дворецких, с которыми ей не везет, – один стащил сто девяносто тысяч долларов и сбежал в Италию.
Не самая бедная женщина на земле, Гога называет хозяев дома, который снимает летом в Сен-Тропе, злыми, – они постоянно поднимают цены. «Уже сто сорок тысяч долларов в месяц. Безобразие». Дом при этом она продолжает снимать: а кто обещал, что будет легко?
Ее жилище в викторианском стиле – самое роскошное в Холланд-парке. По соседству живут Валентино Гаравани и популярный телеведущий Саймон Кауэлл. Интерьеры делал Дэвид Коллинз, тот, что оформлял Nobu на Беркли-стрит и ресторан Wolseley на Пикадилли. Коллинз вспоминает, что на первой же встрече был сражен Ашкенази в феерическом Stella McCartney. Она попросила о двух вещах: «сделать забавный дом» и «не кинуть». Он сделал, как просила. В саду теперь стоит очень забавный скульптурный слон.
Отредактировано Элита (Вт, 4 Дек 2012 16:47)
